В понедельник Китай запустил первые в мире нефтяные фьючерсы, деноминированные в юанях, в рамках стратегии усиления роли своей национальной валюты на мировом рынке.

История международных валютных рынков говорит нам о том, что указанная цель является непростой, хотя и не невозможной, если Пекин ослабит контроль за движением капитала. Данный контроль усложняет иностранцам задачу по покупке китайских активов, отмечают экономисты.

Контроль за движением капитала, опасения инвесторов относительно не вполне понятной политики китайского правительства и центрального банка означают, что доля юаня в международной финансовой системе будет оставаться ограниченной, несмотря на то, что Китай является одним из ведущих мировых экспортеров.

Доллар США и евро являются основными мировыми валютами, поскольку центральные банки используют их в качестве резервов. Эти валюты применяются для оплаты услуг и товаров как в своих странах, так и на зарубежных рынках.

Запуская фьючерсы на нефть, деноминированные в юанях, Пекин надеется создать маркерный контракт, который будет конкурировать с нью-йоркским и лондонским, что угрожает роли доллара в качестве доминирующей мировой валюты ценообразования сырьевых товаров. Это сделает возможным экспортерам сырья продавать нефть за альтернативную валюту.

Профессор Барри Айхенгрин из Калифорнийского университета Беркли, изучающий историю валют и международной финансовой системы, уверен, что роль доллара в ценообразовании нефти нельзя считать гарантированной.

"Финансовые рынки не перестают развиваться, и появляются ликвидные рынки в новых валютах, а издержки на валютную торговлю снижаются. Традиционные аргументы за то, почему одна валюта должна монополизировать эту функцию, становятся слабыми, как никогда", – рассуждает Айхенгрин.

Однако, "я не думаю, что жэньминьби вскоре заменит доллар в качестве (основной) валюты рынка нефти; нехватка ликвидности и недостаточная доступность по-прежнему ограничивают область использования (юаня)", добавил Айхенгрин.

Юань иногда называют жэньминьби.

Валюте Китая еще предстоит пройти определенный путь. Ее доля в мировых валютных резервах составляет лишь 1,1%, меньше, чем австралийского и канадского доллара. Доля доллара США составляет 63,5%.

Согласно данным международной платежной системы SWIFT, на долю юаня приходится лишь 1,1% всех международных платежей, причем впереди него находится еще семь валют. В последнее время доля юаня снижается: еще в августе 2015 года она составляла 2,8%. В настоящий момент почти все марки нефти и большинство сырьевых товаров покупаются и продаются в долларах.

Тем не менее даже в современной истории одна валюта не доминировала все время. Экономисты указывают на заказ британского фунта в мировой торговле: международные расчеты могут быстро переключиться с одной валюты на другую, особенно во время кризиса.

До 1993 года контракты меди на Лондонской бирже металлов (LME) были деноминированы в фунтах. Даже сегодня какао торгуется в фунтах.

Хоть нефть уже давно деноминирована в долларах из-за статуса США как одного из крупнейших производителей нефти в мире, еще в 1970-х годах нефтепроизводящие страны получали примерно пятую часть роялти в фунтах, согласно профессору экономической истории Кэтрин Шенк.

До Первой мировой войны международные займы в долларах практически не существовали, и в секторе доминировали британские банки. К середине 20-х годов доли международных кредитов в долларах и фунтах стали примерно равны.

Из-за экономических последствий Первой и Второй мировых войн влияние Лондона в сфере международной торговли и финансов резко ослабло, укрепив лидирующие позиции доллара ко второй половине 20 века.

Однако для обеспечения международного валютного превосходства недостаточного простого экономического роста. Американская экономика вытеснила британскую с позиции крупнейшей в мире еще в 1870-х годах, примерно за полвека до начала превосходства доллара над фунтом.

Это очень показательно для Китая, поскольку его экономика уже догоняет экономику США, а в чем-то даже и превосходит.

В настоящий момент становлению юаня мировой валютой препятствует контроль Пекина за движением капитала, который ограничивает инвестиции в Китай. Пекин жестко следит за движением денег в стране, чтобы контролировать экономику и предотвратить резкий отток капитала.

В настоящее время продажи фьючерсов, деноминированных в юанях, предполагают, что инвесторам нужно либо обменивать юани в доллары, что частично лишает смысла введение этих контрактов, либо инвестировать в активы, также деноминированные в юанях.

На рынках не наблюдается недостатка китайских активов. Капитализация индекса IHS Markit iBoxx Asia China, в котором широко представлены китайские облигации, за последние четыре с половиной года выросла боле чем в два раза, до более чем 11 трлн долларов.

При этом государственный контроль за рынком уже стал менее жестким. В 2017 году Китай запустил программу “bond-connect”, которая открывает иностранным инвесторам, имеющим торговые счета в Гонконге, доступ к межбанковскому долговому рынку Китая.

Тем не менее иностранные инвесторы не будут покупать больше китайских облигаций только потому, что теперь у них есть такая возможность. По словам некоторых инвесторов, Пекину для этого придется сделать свою экономику еще более открытой.

“Во-первых, Китаю для стимулирования торговли фьючерсами на нефть (деноминированных в юанях) придется отменить или значительно сократить контроль над движением капиталов”, - сказал Хайден Брискоу из UBS Asset Management.

Брискоу добавил, что включение китайских облигаций в ключевые индексы, за которыми пристально следят инвесторы и фонды с пассивными стратегиями инвестирования, повысит зарубежные капиталовложения в долговые обязательства этой страны.

“Когда это произойдет, мы ожидаем существенного перемещения капитала на внутренний долговой рынок Китая”, - отметил Брискоу.

В пятницу в Bloomberg LP сообщили, что добавят китайские облигации в индекс Bloomberg Barclays Global Aggregate в 2019 году.

Тем не менее государственный контроль над движением капитала – не единственная причина для беспокойства. Склонность правительства Китая к вмешательству на внутренние товарно-сырьевые рынки, а также недостаточная прозрачность денежно-кредитной политики этой страны, вероятно, продолжат отталкивать инвесторов.

WSJ